|
Ангел Экстерминатуса Грэма Макнилла
|
|
| Терминатор | Дата: Четверг, 09.05.2013, 11:51 | Сообщение # 106 |
Хранитель Черной Библиотеки Сообщений: 8153 | – Я пытался отрицать это, пытался найти объяснение, списать все на помутнение рассудка, но мы видели, во что превратился III легион, и слышали рассказ Кадараса Гренделя о событиях на «Гордости Императора». Нет сомнений: Фулгрим верит, что действительно служит демоническим богам.
– Богам? – Бронн не хотел допускать такой мысли, но, произнеся ее вслух, почувствовал, что в ней есть правда. – Волшебство и демонические силы?
– Звучит безумно, согласен, но если Фулгрим и его легион действительно в это верят, нам придется считаться с их убеждениями.
– Я помню... чудовищ, – сказал Бронн. – Эйдолон называл их тератами, сказал, что они – пасынки апотекария Фабия.
– Фабий создает новые формы жизни? – спросил Сюлака. – На что они похожи?
– Жуткие создания, чудовищная смесь хирургических уродств и генетических отклонений.
Бронн сглотнул отвратительную горечь: в памяти всплыло воспоминание об этих безобразных рабах, об их извращенном уродстве. Ужасный опыт, который оставила после себя вакханалия III легиона, вызывал неотступную физическую боль, и Бронн обратился за утешением к догматам Железных Воинов:
– Из железа рождается сила. Из силы рождается воля. – Подкатила новая волна тошноты, с которой он еле справился. – Из воли рождается вера. Из веры рождается честь. Из чести рождается железо.
– Да будет так вечно, – закончил литанию Сюлака и склонился над Бронном. – Но расскажи подробнее про эти новые формы жизни, звучит интригующе.
– Забудь про них, Сюлака, – приказал Пертурабо и повернул к себе голову Бронна, рассматривая его со всех сторон. – Ничем хорошим такие эксперименты не кончатся, но в алхимии Фабий разбирается, если его зелья могут свалить с ног Железного Воина. – Лицо его окаменело. – Не стану делать вид, будто понимаю, что происходит в легионе моего брата, но больше мы наших воинов на их собрания посылать не будем. Что бы ни завладело легионерами Фулгрима, моих оно не получит.
– И что теперь? – спросил Форрикс.
– Я поговорю с братом, – сказал Пертурабо.
Барбан Фальк, облаченный в доспех Мк-IV, мерил шагами мостик «Железной крови», сцепив руки за спиной. Он остановился ненадолго, чтобы понаблюдать за сводящим с ума калейдоскопом цветов и грозовых разрядов, что бесновался по ту сторону смотрового экрана. Око Ужаса – так теперь этот регион назывался на астрогационных картах – было неистовым вихрем имматериальной энергии, в котором ничто не могло выжить, однако линии курса, полученные от навигатора-ксеноса на «Андронике», следовали вдоль прожилок реального пространства, которые блистательно обходили все турбулентные глубины.
Хотя все инстинкты Фалька подсказывали, что эльдар доверять не следует, он вынужден был признать, что Верхние пути оказались не более опасными, чем внутрисистемные маршруты, по которым ему доводилось летать: пока они не потеряли ни одного корабля. Базы данных «Железной крови» записывали курс, насколько могли, но Фальк подозревал, что этот путь останется проходим только до тех пор, пока не будет выполнена их миссия.
Ему надоело быть здесь одному, но Кроагер налаживал связь со своим гранд-батальоном, Форрикс совещался с примархом, а мостик требовал присутствия хотя бы одного из Трезубца. Корабль удерживал на курсе капитан – механический гибрид по имени Бадет Ворт. Его тело было практически полностью инкорпорировано в алтарь, из которого капитан и осуществлял управление. Проигнорировав нескончаемый поток поправок к курсу, который исходил от Ворта, Фальк вновь зашагал по палубе, не в силах не смотреть на бурлящие миазмы всполохов, на этот вечный круговорот энергии, что буйствовал за хрупкой преградой защитных полей, окружавших корабль.
То и дело в этом вихре появлялись и исчезали контуры – лиц, глаз, тысяч других фрагментов человеческих лиц. Случайные, призрачные образы, ибо варп был царством иллюзии, малопонятным пространством постоянных предательских изменений, где предметы были не тем, чем казались, и где ничему нельзя было верить.
|
| |
|
|
| Терминатор | Дата: Четверг, 09.05.2013, 11:51 | Сообщение # 107 |
Хранитель Черной Библиотеки Сообщений: 8153 | Во время полетов в варпе обычной практикой считалось держать оккулус закрытым, изолируя мостик от безумия снаружи; Фальк же, учитывая, насколько безопасным оказался их курс, приказал оставить заслонки открытыми. Мерцающие глянцевые цвета, окрасившие мостик, чудесные спирали света таких оттенков, которым он и названий подобрать не мог, были приятным контрастом блеклой функциональности корабельного интерьера.
Фальк остановился в центре мостика и, окруженный бормотанием сервиторов, бинарным шепотом и лязганьем катушек в вычислительных машинах, всмотрелся в глубины шторма. Словно почувствовав его взгляд, течения, омывавшие корабль, свились в новые, еще более прихотливые узоры. Изгибы и линии пересекались под случайными углами, складываясь в беспорядочную геометрию. Сами по себе они не имели смысла, но стоило Фальку приглядеться пристальнее, как в их соединении забрезжила какая-то закономерность.
Вихри света и тьмы вначале казались совершенно хаотичными, но затем Фальк увидел в них мимолетный образ – ухмыляющееся лицо. Череп, похожий на тот, что украшал наплечники его доспеха. Стоило ему моргнуть – и образ пропал. Во рту у Фалька пересохло; он даже не знал толком, что именно увидел.
И увидел ли вообще что-нибудь.
Он не отрывал взгляда от того бурлящего района варпа, в котором, как ему казалось, видел череп, но изгибы, линии и углы никак не хотели складываться во что-то осмысленное. Тогда Фальк посмотрел на железную стену мостика: царапины, потертости и микротрещины в изношенном металле обрели под его взглядом иллюзию движения, и фрактальный рисунок поверхностных дефектов стал четче, образуя тот же череп, что явился из глубин варпа.
Фальк скрипнул зубами и отвернулся.
Он снова увидел череп в перекрещивающихся линиях решетчатых ферм. Вмятины на коже его перчаток превратились в пустые глазницы, которые рассматривали его со странным, навязчивым вниманием. Однажды увидев этот череп, его нельзя было развидеть, и Фальк с нарастающим чувством паники заметил, что потертости на железных плитах палубы и черно-желтые шевроны складываются во все тот же оскал скелета. Он постарался успокоиться и дышать ровнее: варп мог обманывать рассудок, мог, в силу своих неведомых законов, изменить человеческое восприятие реальности.
– Изолировать мостик, – приказал Фальк. – Опустить заслонки.
Заслонки со скрежетом сомкнулись, но Фальк, прищурив глаза, вдруг вскинул руку: он увидел яркую вспышку искусственного света, которая подобно новорожденной звезде загорелась прямо по курсу «Железной крови».
– Стойте. Открыть заслонки.
С протестующим стоном затворы поднялись. Раздался сигнал обнаружения, и Фальк направился к терминалу сюрвейеров. Просмотрел данные с носового ауспекса – и почувствовал, как нарастает внутри радостное возбуждение.
– Лорд Пертурабо? – сказал Фальк, прижав палец к горжету. – Мы здесь не одни.
– Во имя примарха, что это было? – спросил Кадм Тиро, направляясь к посту, который обычно занимал фратер Таматика, но сейчас на его месте был Сабик Велунд.
Велунд тоже хотел бы знать ответ на этот вопрос. На экране в стальном корпусе один за другим загорались красные огоньки, и каждый означал, что из строя вышла какая-то жизненно важная система.
– Точно не знаю, капитан. Внутренние контуры двигателей зарегистрировали критический выброс мощности реактора и автоматически запустили протоколы сброса. Почти все системы корабля отключены до тех пор, пока энергетические уровни не опустятся до безопасных пределов.
– Откуда взялся этот выброс?
Велунд просмотрел данные по двигателям за последние пятнадцать минут: показатели мощности намного превышали норму, которая полагалась «Сизифею» при текущей скорости. Во время тонких маневров на Нижних путях внутренний контур каждого двигателя работал с сильно уменьшенной производительностью, но и в этих условиях энергия вырабатывалась колоссальная. Тяжелое и неотвратимое предчувствие подсказывало Велунду, куда эта энергия могла перенаправляться.
– Таматика, ты идиот, – сказал он.
– Что? – воскликнул Тиро в бешенстве, заставившем его орла вспорхнуть. – Что еще натворил этот проклятый маньяк?
|
| |
|
|
| Терминатор | Дата: Четверг, 09.05.2013, 11:52 | Сообщение # 108 |
Хранитель Черной Библиотеки Сообщений: 8153 | – Думаю, фратер попытался во второй раз запустить свой термический направленный дислокатор. Он сказал, что нужны генераторы помощнее, и, судя по всему, ради этого он направил энергию двигателей в лабораториум.
– Таматика! – взревел Тиро по корабельному воксу. – Что ты сделал с моим кораблем? Немедленно иди сюда, чтобы я мог тебя прибить!
Отвечать ему не собирались, так что Тиро вновь накинулся на Велунда. С гудением включилось аварийное освещение, и мостик погрузился в красные сумерки. Велунд склонился над пультом, собирая все доступные ему данные. Он отметил, как изящно Таматика скрыл перекачку энергии из реакторов, как он накапливал нарастающую по экспоненте мощность, и какой катастрофой стал отвод этой энергии после завершения эксперимента.
– Что он с нами сделал? – спросил Сайбус, как раз пытавшийся восстановить орудийные системы корабля. – Я не могу подать энергию к артиллерийским батареям.
– Протоколы сброса все отключили, – ответил Велунд, глядя на обнуленные показатели на пульте. – Мы полностью потеряли ход.
– Да я с него за это голову сниму, – пообещал Тиро.
– Это еще не все, – сказал Велунд. – И продолжение вам не понравится.
– Что?
– Сбросить столько электромагнитной энергии в вакуум – это все равно что зажечь сигнальный огонь. Любой корабль в радиусе ста световых лет скорее всего нас заметил.
– Предатели? Они узнают, что мы здесь?
– Почти наверняка.
Тиро резко отвернулся и окликнул Варучи Вору, сидевшего в навигационном отсеке. Эльдарский ученый встал с низкого кресла и грациозно прошествовал к разгневанному капитану «Сизифея».
– Какое расстояние разделяет Верхние и Нижние пути?
Вора развел руки, а потом изобразил жестами спираль:
– На этот вопрос трудно ответить. В подобном шторме расстояние – понятие относительное. Как далеки друг от друга, например, сон и бодрствование?
– Уж от поэзии меня избавь, – огрызнулся Тиро. – Отвечай прямо, или я тебе голову прострелю. Эти пути достаточно близко, чтобы заметить вспышку от наших двигателей?
– Если на другом корабле следили за космосом вокруг, то да, они нас заметили, – сказал Варучи Вора.
Тиро кинулся к пульту слежения – одному из немногих приборов, которые не пострадали при отключении в результате разгона реакторов. Экран показывал поток бесполезных данных: искаженный помехами кошмар из отраженных сигналов, лишенных всякого смысла, и размытых образов, которые сканеры не могли распознать. В середине варп-шторма от обычных ауспексов было мало проку, и только уникальная мутация навигатора позволяла хоть как-то следовать курсу среди имматериальных течений.
Сейчас Тиро нужен был способ – какой угодно – узнать, где именно находится враг.
Ауспекс выдавал волну за волной белого шума и помех, но на мгновение экран очистился, показывая мимолетное изображение окружающего пространства. Засветился дисплей целей: прибор сделал снимок эхосигналов, которые он получал с пассивных датчиков.
Тиро почувствовал холод, словно стоял рядом со стазис-контейнером Ульраха Брантана.
Более трехсот кораблей капитального типа, на низком параллельном векторе строго за кормой «Сизифея». Два передовых дозорных корабля, по меньшей мере ударные крейсеры, приближаются на векторах перехвата.
А обесточенный «Сизифей» дрейфует, беспомощный, как детеныш осколкозмея, попавший в капкан.
– Все по местам! – крикнул Тиро. – Вражеские корабли приближаются.
Пертурабо еще раз просмотрел запись с носового ауспекса; полученные на пределе дальности прибора, эти недостоверные показания состояли из аномальных данных и варп-помех – и среди них, при каждом повторе в одно и то же время, внезапный и яркий электромагнитный импульс. Импульс оставил мощнейший след в виде искажений частот, радиации и ядерного спектра, и глубинные пласты когнитивных уровней Пертурабо зафиксировали эту информацию.
– Это же вражеский корабль, – сказал Форрикс с нескрываемым удивлением.
|
| |
|
|
| Терминатор | Дата: Четверг, 09.05.2013, 11:52 | Сообщение # 109 |
Хранитель Черной Библиотеки Сообщений: 8153 | – Мы знаем, чей? – спросил Кроагер.
– Железных Рук, – ответил Пертурабо и провел пальцем по цепочке данных, которую снова воспроизводила запись.
– Десятый легион? – отозвался Форрикс. – Те ассасины на Гидре Кордатус были из Железных Рук.
– Один из них, – поправил Пертурабо. – Но я точно знаю, что они пришли с этого корабля.
Остановив запись, на которой вокруг вражеского корабля расцветал ореол энергии, примарх не мог понять, как воины Медузы допустили такую оплошность и столь явно обнаружили свое присутствие.
– Такие ошибки не в стиле Десятого, – заметил Кроагер.
– И я так думаю, – согласился Пертурабо. – В обычных обстоятельствах я бы сказал, что они слишком уж откровенно сигнализируют о себе, но на ловушку это не похоже. Кажется, нам просто подвернулся замечательный шанс.
– Есть прицел по координатам их последнего положения, – доложил Фальк, стоявший у командного алтаря Ворта. – Мы в авангарде флота и через несколько минут подойдем на дистанцию действительного огня.
Пертурабо кивнул и склонился к монитору, на котором застыл расширяющийся след электромагнитного импульса. Примарх прищурил глаза, анализируя данные, и задумчиво постучал пальцем по экрану. Затем перевел взгляд на сводящие с ума завихрения урагана, метавшиеся снаружи – и увидел в них холодную логику, увидел порядок в этом кипящем средоточии бури, некое примитивное сознание, обретшее зачатки формы благодаря тем самым ничтожествам, что плыли по его имматериальным волнам. Путешествие в Ока Ужаса только усиливало так знакомое Пертурабо чувство, будто его внимательно изучают: казалось, вечный хаос этого шторма теперь обратился вовнутрь, чтобы рассмотреть посторонних, проникнувших в его заповедное сердце.
Генетические сыны Пертурабо не понимали варп столь же хорошо, как он сам, ведь они не прожили всю жизнь под звук его манящей песни. Для них Око Ужаса было неприступной аномалией, странной и загадочной. Географической опасностью, которую следует избегать.
Для Пертурабо же этот феномен был уцелевшей частью древней галактической симфонии, сопровождавшей саму жизнь как отголоски – постепенно стихающие – музыки творения, звучавшей на заре времен.
– Милорд? заговорил Форрикс. – Что-то не так?
– Здесь есть что-то неправильное, – ответил Пертурабо; в его сознание всколыхнулось новое подозрение, пока еще смутное, которое нужно было осторожно выманить на поверхность. – На что я, собственно, смотрю? На что-то… чего здесь быть не должно.
Он старался смотреть сквозь очевидные данные, указывавшие на то, что корабль терпит бедствие, и при этом позволил растущему подозрению оформиться без сознательной подсказки. Ответ всплывет из подсознания, но только в свое время.
Сигнал из трех восходящих звуков, раздавшийся за его спиной, возвестил, что поступило входящее сообщение от Детей Императора. Еще до того как Барбан Фальк подтвердил получение, Пертурабо знал, кто был отправителем.
– Нас вызывает по воксу «Гордость Императора». Лорд Фулгрим хочет поговорить с вами, милорд.
Пертурабо кивнул, и над проектором, встроенным в палубу перед смотровым экраном, возник прозрачный образ из зеленого контрастного света. Фениксиец был облачен в пышные, свободные одеяния; херувим, окутанный пламенем, нес крылатый шлем и поддерживал шлейф плаща примарха.
– Вы его заметили? – тихо проговорил Фулгрим; его голос звучал хрипло от возбуждения.
– Заметили, брат, – ответил Пертурабо. – Мы через несколько мгновений выйдем на прицельную дальность.
– Прицельную дальность? Ты же не собираешься просто уничтожить этот корабль?
– Конечно, собираюсь, а как же иначе?
– «Андроник» готовит абордажные суда, чтобы захватить его, – ответил Фулгрим, как будто не было ничего очевиднее. – Ты же узнал в нем один из кораблей Горгона?
– Да, Десятый легион, ну и что?
– Я ни за что не упущу шанс еще раз посрамить бедного мертвого Ферруса.
|
| |
|
|
| Терминатор | Дата: Четверг, 09.05.2013, 11:52 | Сообщение # 110 |
Хранитель Черной Библиотеки Сообщений: 8153 | – Нет, – сказал Пертурабо. – Как только у нас будет расчет цели, «Железная кровь» разнесет его на атомы.
Голограмма Фулгрима изобразила разочарование.
– И тебе совсем не интересно, как они сумели нас опередить? Кто они, что здесь делают?
– Нет.
– Правда? Каручи Вора говорит, что у них на борту может быть проводник вроде него.
– Еще одна причина, почему корабль следует уничтожить немедленно.
– Не лишай меня удовольствия, – обиделся мерцающий Фулгрим. – Будь это корабль Имперских Кулаков, сомневаюсь, что ты поспешил бы навести на него бомбардировочные орудия. Нет, ты бы загрузился в свою неуклюжую «Грозовую птицу» и начал искать слабое место в их корпусе.
Пертурабо отключил связь между «Железной кровью» и «Гордостью Императора», после чего повернулся к Фальку:
– Когда будет готов расчет целей, уничтожь эти корабли.
– Корабли, милорд? – переспросил Фальк.
Пертурабо кивнул, понимая теперь причину своих сомнений. Он вновь посмотрел на закольцованную пикт-запись электромагнитного импульса: да, вот она, тень в световой вспышке, намек на тьму там, где тьме не было места.
Отражение в зеркале урагана, где не могло существовать ничего, способного отбрасывать отражение.
– Один из них убегает, – заметил Пертурабо, – но здесь все равно два корабля.
Приказ атаковать был отдан, и Дети Императора среагировали моментально. Посадочная палуба «Андроника» погрузилась в хаос: каждая банда стремилась первой пробиться к «Грозовым птицам» и абордажным торпедам. Шла погрузка клеток с рапторами, чья броня была недавно выкрашена в пронзительно яркие розовый, синий и желтый цвета. Великолепные знамена из кожи и шелка, свисавшие с железных балок, развевались в потоках воздуха, раскаленного ожившими двигателями.
Люций бросился сквозь толпу, направляясь к ближайшей «Грозовой птице».
Беспомощный вражеский корабль – а именно таким и должен быть враг – дрейфовал в космосе в пределах досягаемости дозорной группы, и его экипаж просто напрашивался на смерть. Мечи Люция чуть ли не выпрыгивали из ножен, и хотя он говорил себе, что это лишь его воображение, звучало это не очень убедительно. Доспех его, смазанный человеческим жиром, влажно блестел; на оскверненном орле, украшавшем нагрудник, еще не высохла кровь из свежих шрамов, которые мечник нанес себе на лицо.
Люций запрыгнул на штурмовую аппарель «Грозовой птицы» и, уверенный, что обеспечил себе место в первой волне абордажа, оглянулся, чтобы узнать, кто еще присоединится к нему. Легионеры буквально дрались за право первыми сцепиться с врагом; после Призматики их рвение не находило выхода, и этот восхитительный шанс окунуться в страдания врага нельзя было упускать.
Марий Вайросеан проложил себе путь трубным ревом; следом за ним к ждущей «Грозовой птице» прорывались какофоны, и их акустические пушки кричали и стенали, словно хор проклятых. Бастарне Абранкс и Лономия Руэн, его партнер, с боем пробились к одному из кораблей. Заметив Люция, Абранкс поднял меч – то ли в приветствии, то ли с вызовом. Люцию было все равно.
Его взгляд метнулся к абордажной торпеде, стоявшей, словно прокаженная, в дальнем конце палубы отдельно от других. За место на этом транспорте никто не дрался: перед ним стоял апотекарий Фабий, спокойно руководивший работой тяжелого подъемника, что переправлял из недр корабля огромный контейнер. Стенки его были помечены таким количеством предупреждающих знаков, что даже Дети Императора, всегда открытые острым ощущениям, предпочитали держаться подальше от ужасов, которые родились в безумном логове Фабия. Контейнер поддерживали и направляли сервиторы в накидках с капюшонами, сшитых из плоти; они трудились, как рабы какого-то древнего зодчего. Когда сервиторы закрепили груз внутри торпеды, Фабий поднялся на борт и опустил за собой взрывостойкие заслонки.
– Что же ты задумал, старый некромант? – пробормотал Люций с внезапным любопытством.
|
| |
|
|
| Терминатор | Дата: Четверг, 09.05.2013, 11:53 | Сообщение # 111 |
Хранитель Черной Библиотеки Сообщений: 8153 | Он услышал, как в грохотом закрываются люки полностью загруженных торпед, и, ухмыльнувшись, сам нырнул в отсек экипажа, залитый красным светом.
Десятки легионеров закрепляли на себе страховочные скобы, резали ладони цепными мечами, раскачивались взад и вперед от возбуждения, пока не находившего выхода; некоторые выли, как волки, взбесившиеся от изобильной добычи. Аппарель поднялась, и «Грозовая птица» дрогнула в фиксаторах, которые удерживали ее на рельсовой направляющей. Едва Люций успел занять свободное место, как корабль, завибрировав, пришел в движение.
Мощные двигатели выплюнули «Птицу» в безмятежную пустоту между «Андроником» и его жертвой. Перегрузки вжали Люция в сиденье, и он облизнул окровавленные губы, сплюнув кровь на клинки, которые уже достал из ножен, даже не отдавая себе в этом отчета. Все тело его вибрировало от удовольствия.
«Андроник», резко запустив маневровые двигатели, развернулся так, что оказался между «Железной кровью» и дрейфующим кораблем X легиона; увидев это, Пертурабо выругался.
– Будь ты проклят, братец, – прошипел он.
– Есть расчет цели, – доложил Фальк.
– Ты попадешь в «Андроника», – покачал головой Пертурабо.
– Фулгрим специально направил корабль так, чтобы блокировать наш выстрел, – проворчал Форрикс.
– Почти наверняка, – согласился примарх.
– Он же знал, что мы собираемся стрелять, – сказал Кроагер, – так давайте выстрелим. Они сами виноваты в том, что подставились.
Пертурабо обдумал это предложение, испытывая соблазн отдать приказ открыть огонь, наплевав на последствия. Но Фулгрим достиг опасной стадии самовлюбленности, и неизвестно, к чему подтолкнет его эта новоявленная вера в богов и демонов, если он вдруг решит, что ему угрожают. Эгоист вроде него раздует до вселенских масштабов любую мелкую обиду, нанесенную случайно или вообще воображаемую, а разжигать космическую войну между двумя целыми легионами в Оке Ужаса – вряд ли такой уж разумный поступок.
– Нет, – сказал Пертурабо. – Этого наш хрупкий союз не переживет, а я еще не выяснил, что именно ищет мой брат.
– Но он нарушил ваш приказ! – рыкнул Форрикс. – Он должен быть наказан.
– Довольно. – Пертурабо вытащил Сокрушитель наковален из заплечного крепления. – Если Фулгрим хочет захватить этот корабль, мы не допустим, чтобы вся слава досталась только ему.
Кроагер быстрее всех понял, что стоит за этими словами:
– Я подготовлю «Грозовые птицы», – сказал он, направляясь к бронированным дверям, ведущим на мостик. – Через десять минут можем стартовать.
– Нет, к этому времени все уже закончится, – возразил Пертурабо.
– А что насчет второго корабля? – спросил Форрикс.
– Он уже скрылся. Кто бы они ни были, драки они не ищут – пока. Если мы хотим ударить железом по камню, то делать это нужно сейчас же.
– Милорд, – начал Форрикс с тревогой в голосе: он понял, что планировал примарх. – Так близко к варп-возмущению? Без установленных точек привязки? Риск слишком велик.
– Фулгрим все это начал, а мы закончим. – Пертурабо обернулся к Барбану Фальку: – Выводи нас на позицию над вражеским кораблем и включай телепортационные камеры.
|
| |
|
|
| Терминатор | Дата: Четверг, 11.07.2013, 21:56 | Сообщение # 112 |
Хранитель Черной Библиотеки Сообщений: 8153 | Глава 14
Здесь живут монстры / Ты меня ранил / Замкнувшийся круг
Оглушающие взрывы заполняли надстройку «Сизифея» звенящим эхом металла, бьющего по металлу. Внутренние переборки сминались, как листовая фольга, под напором абордажных торпед, врезающихся в борт беспомощно дрейфующего корабля. Их тупые носы разламывали слои стали и керамита, пробивая путь к самому большому помещению на корабле Железных Рук – к его посадочной палубе.
Из магнамельт на фронтальных частях вырвались вспышки, а штурмовые минометы по конусу раскидали раскаленную докрасна шрапнель. Иного урона почти не было, поскольку Кадм Тиро, предвидевший подобную атаку, приказал убрать с палубы все трансатмосферные корабли. Бритвенно-острые вращающиеся зубцы абордажных торпед остановились, и крепежные болты отлетели один за другим.
Вермана Сайбус отдал приказ об атаке, направив синаптический импульс в БМУ, имплантированный в голову. Не успели его приказы достичь получателей, как противовзрывные заслонки на краю посадочной палубы ушли в пазы, и пара десятков «Носорогов», эбенового и железно-серого цветов, помчались к абордажным торпедам. Сайбус не станет организовывать на своем корабле позиционную оборону – он проведет стремительную контратаку.
Он ехал в башне своего значительно модифицированного командного «Носорога», зафиксированный магнитными зажимами на нижней части механизированного тела, и, давя на гашетки станковых штурмболтеров, поливал зубастые, как у червей, пасти торпед грохочущими потоками, оставлявшими инверсионные следы. Прикрытые щитами штурмовые турели выдвинулись из ниш, открыли ответный огонь, и по опаленному броневому покрытию торпед заколотили гильзы.
Но ничто не могло остановить бронированные машины, на пределе мощностей мчащиеся через обломки, возникшие при появлении торпед. Из торпед вылетели внутренние противовзрывные заслонки, и изнутри донесся полный ненависти животный рев, напомнивший о жутких пещерных ферродраконах Карааши. Сайбус развернул свой «Носорог» и остановился, когда носы торпед отпали, и на поврежденный взрывами настил с грохотом упали штурмовые трапы.
– В атаку! – прокричал он по нескольким частотам. – Железо превозмогает!
Кабинные люки «Носорогов» откинулись назад, и воины в черных доспехах, почти двести боевых братьев, выступили из машин и двинулись вперед, занимая позиции в укрытии повалившихся стоек, обломков палубного настила и обрушившихся переборок.
Из торпеды, упавшей первой, изверглась воющая масса изуродованной плоти и разнотипных доспехов – около сотни или чуть больше... существ, подобных которым Сайбус никогда не видел. Его искусственные глаза были способны передавать визуальную информацию в нескольких спектрах и с великолепной четкостью, и сейчас он об этом пожалел.
Они все выглядели по-разному, но все были гибридными монстрами с поблескивавшей плотью, деформированными телами и раздувшимися мускулами. У них были удлиненные руки, заканчивающиеся лезвиями и обмотанные цепями, на концах которых покачивались крючья, а двигались они с невероятной быстротой, одни – на ногах, напоминающих органические пружины, другие – на мощных алых конечностях, как у вьючных животных.
В их пластичных телах, словно в восковых фигурках, забытых рядом с горячей лампой, сплавились части тел от сотен различных существ: генетика породила гнусных созданий, не заслуживающих права на жизнь.
Но хуже любых уродств и отклонений была очевидность того, что тела эти когда-то принадлежали космическим десантникам. Смертная плоть не смогла бы снести столь мучительные клеточные мутации и выжить. Обстрел со стороны Железноруких замедлился, когда их настигла ужасная истина, а монстры воспользовались моментным замешательством и с ужасающей скоростью преодолели расстояние, разделявшее два отряда.
Нескольких скосили неуверенные потоки огня, пока Железные Руки приходили в себя. Разрывные снаряды и выпущенные с небольшого расстояния ракеты оставляли от убитых лишь куски органов, но остановить волны изуродованной плоти они не могли.
Монстры – эти груды каменно-твердых мышц и костей – набросились на Железноруких.
|
| |
|
|
| Терминатор | Дата: Четверг, 11.07.2013, 21:56 | Сообщение # 113 |
Хранитель Черной Библиотеки Сообщений: 8153 | Кассандр был наделен заложенной в генах способностью игнорировать обессиливающий эффект страха. Его организм умел блокировать химические и нейрологические реакции на эту эмоцию, а сознание научили не поддаваться его влиянию. Он сотни лет сражался в войнах Императора, и ни разу он не позволил многочисленным ужасам галактики свести его с пути.
Но ничто не могло приготовить его к этому.
К битве с воинами, которых он до сих пор считал братьями.
После его неудавшегося возмездия над Фабием помешанные рабы-сервиторы бросили его в одну из мрачных комнат с железными стенами, к группе хнычущих, дурно пахнущих монстров. Он думал, что они нападут, бросятся на него со своими анатомически невозможными конечностями-клинками и разорвут на части.
Но они приняли его как своего.
И только тогда он понял, что эти чудовища раньше были легионерами, как и он. Неважно, к какому легиону они принадлежали раньше, – теперь это были отвратительные монстры, истекающие слюной, с полными клыков пастями и зазубренными когтями. Уроды, полученные в результате операций и мутаций, изверги, терявшие последние остатки человечности.
И только тогда он увидел, как испортили и извратили его собственное тело.
Раздувшееся до неузнаваемости, приобретшее странный цвет из-за мерзостных ядов и биопрепаратов, что ему вводили, оно превратилось в насмешку над совершенством, которое когда-то гордо воплощало. Он увидел, что мускулы его взбухли, кожа стала твердой, а разросшиеся кости выступили из всех сочленений.
Монстры не атаковали его, потому что он был одним из них.
Их держали взаперти, как экзотических животных в зверинце, и кормили питательной смесью; Кассандр был, судя по всему, единственным, кто понимал, что в нее подмешивали гормоны роста и гены-триггеры, увеличивавшие агрессию и силу. После каждой кормежки неизменно начинались кровопролитные драки, и Кассандру не раз приходилось защищать участок пола, на котором он, свернувшись, спал.
Он не трогал смесь, хотя желудок и противился воздержанию. Перекованный организм требовал питания, и Кассандр чувствовал, что тело начинает пожирать само себя. Это его радовало. Это означало, что конец его страданий близок.
Он умрет, и этот кошмар закончится.
Потом он вспомнил собственные слова, сказанные Наварре, и кредо Кулаков – принципы Рогала Дорна, сидящие в его голове так крепко, словно их вбил туда кулак самого Императора.
Решимость, уверенность и стойкость.
Честь, долг и способность вынести все.
Кассандр ел понемногу, принимая не больше, чем было нужно для поддержания сил и борьбы с внезапными позывами причинить окружающим вред. Его настроение резко менялось, и он напрягал последние остатки душевных сил, пытаясь не утратить то, что составляло его сущность, что делало из него воина Легионес Астартес и гордого сына Рогала Дорна.
В этом сумеречном мире первобытной жестокости время имело еще меньшее значение, но однажды наступил момент, когда переборочные двери распахнулись и их согнали в электрифицированный коридор, ведший в горячую железную трубу, которая вскоре загремела и затряслась, словно ей выстрелили из артиллерийского орудия.
Громовое столкновение, резкое торможение. Последовательно выпущенные струи перегретого воздуха заставили их, воющих и охваченных яростью, столпиться в передней части трубы. Установленные в потолке распылители наполнили воздух химстимулянтами, от которых у Кассандра пошла кровь из глаз, а пульс участился, отвечая барабанящему грохоту в груди. Теперь оба его сердца бились. Голова кружилась, насыщенная кислородом смесь в измененной кровеносной системе заставляла пошатываться от страха и гнева. Под влиянием этих мощных, ярких эмоций усилители адреналиновой секреции и стимуляторы агрессии заставили его мышцы, и так пугающе огромные, раздуться еще сильнее.
Дверь, удерживавшая их внутри, поднялась, и железную трубу, в которой их заперли, заполнил яркий свет. Толпа воющих монстров, безумных и движимых алхимической яростью, бросилась наружу. Воины в черных доспехах, стоявшие впереди, открыли огонь из крупнокалиберных орудий, скосив первых монстров, вырвавшихся из заточения. Запах крови и внутренностей заполнил едва пробудившееся сознание Кассандра стремлением сорвать плоть с их костей.
Он боролся с порывом, но его несло на воинов в черном вопреки собственному нежеланию к ним приближаться. Он знал, что должен вспомнить их. Он знал, что они не были его врагами, что они были братьями, но мозг говорил одно, а тело требовало другого. Кассандр смотрел, как его чудовищные товарищи убивали взмахами когтистых лап или ядовитой, желчной рвотой.
|
| |
|
|
| Терминатор | Дата: Четверг, 11.07.2013, 21:57 | Сообщение # 114 |
Хранитель Черной Библиотеки Сообщений: 8153 | Это была не боевая операция легиона, а безумная резня. Вокруг Кассандра болтерные выстрелы брали с монстров кровавую дань, выдирая из них куски плоти или выбивая из спин фонтаны зловонной крови. Он пытался вырваться из убийственного вихря, но против воли оказался перед воином в мерцающей черной броне, с кулаком из светлой, серебристой стали. Кассандр вскинул руки, подавляя желание оторвать этому воину голову.
– Железнорукий! – прокричал он. – Я легионер!
Нижняя челюсть, изменившая форму из-за генетических преобразований, исковеркала его слова, но даже если воин понял его, вида он не подал. Он выстрелил из болтера, и Кассандр покачнулся, когда снаряд ударил его прямо в центр груди. Боль была невероятной, но снаряд, вместо того, чтобы взорвать его изнутри, отскочил от недавно окостеневшего панциря.
Кассандр взревел и вырвал болтер из железной хватки космического десантника. Он переломил оружие надвое, отбросил в сторону сломанные половинки и прыгнул на безоружного воина. Шлем раскололся от первого удара, вторым его оторвало от латного воротника. Сжатые газы зашипели под открывшимся лицом – состоящего наполовину из металла, наполовину из плоти.
Выражение ненависти на лице противника остановило яростный порыв Кассандра.
В руке десантника вдруг оказался длинный боевой нож. Воин ударил Кассандра в бок, и кончик, скользнув по костяному щиту, нашел уязвимое место и проткнул одно из легких. На лицо Железнорукого легионера брызнула кровь. Кассандр опустил руку, схватил воина за горло и вырвал его, раздирая блестящие трубки и брызгая артериальной кровью. Используя последние остатки жизненных сил, космический десантник еще дважды вонзил в Кассандра нож, но в ударах не было силы. Клинок выскользнул из руки, и жизнь ушла из воина.
Кассандр поднялся на ноги, смотря, как с массы трахеальных тканей, зажатых в его кулаке, капает сворачивающаяся кровь. Он отбросил их в сторону, с отвращением и ужасом осознав, что натворил. Слуга Империума пал от его руки, и это немыслимое событие с трудом укладывалось в голове.
Феликс Кассандр, капитан Имперских Кулаков, убил воина из Железных Рук. По его лицу потекли маслянистые слезы, а желудок скрутило в спазме. Он запрокинул голову и взвыл, не обращая внимания на кровопролитную, жестокую битву, разыгрывавшуюся вокруг.
Среди этих неистовствовавших монстров Кассандр был единственным, кто понимал, как ужасно было то, что сотворил с ними апотекарий Фабий.
Резкий толчок при торможении. Грохот отскакивающих крепежных болтов и волна жара от магнамельт. Яркий свет залил «Грозовую птицу», когда упал трап, Люций подождал, пока с десяток его боевых братьев не выскочит под огонь Железных Рук, и только после этого присоединился к бою. Ни к чему ведь становиться пушечным мясом, принимающим на себя губительный град первых выстрелов.
По корпусу «Грозовой птицы» глухо застучали выстрелы: «Носороги» и стационарные орудия открыли подавляющий огонь. Посадочная палуба звездного корабля была легкой целью с точки зрения доставки штурмового транспорта на борт, но на ней всегда находились орудия и защитные отряды. Люций за мгновение изучил расположение вражеских позиций и удрученно отметил полное отсутствие воображения в вопросе их размещения. В системе укреплений проглядывало влияние жиллимановских предписаний, и Люция развеселило отчаянное стремление Железноруких следовать за кем-нибудь новым.
В плечо угодил выстрел, пронзив его болью. Все чаще и чаще ему казалось, что броня начинает становиться частью его, превращается в подобие твердой кожи, наделенной рецепторами боли и удовольствия в равной мере. Его это радовало. Он отпрыгнул в сторону, когда яростная очередь из автопушки прошла вдоль штурмового трапа. Искры полетели, как мощный неоновый дождь, когда в толпе наступающих Детей Императора подорвались снаряды. Нескольких воинов разнесло в клочья, еще пару разрезало с механической аккуратностью. Кровь окатила трап, но Люций не уделил погибшим и мысли.
Четыре «Грозовых птицы» прорвались на посадочную палубу одновременно с несколькими абордажными торпедами, а судя по данным, пробивающимся через помехи на наложенный дисплей визора, еще три проникли на другие участки вражеского корабля. Судно было обречено, так что им оставалось только развлекаться с экипажем. Другие Дети Императора занимали палубу, но внимание Люция привлекали чудовищные монстры, атаковавшие Железноруких.
Он ухмыльнулся, заметив на вершине торпедного трапа Фабия, похожего на гордого отца, наблюдающего за своими отпрысками. И что это были за отпрыски! Чудесный зверинец великолепных терат, явно созданных из генотипа легионеров, живые волны гротеска, способные сравниться с карнавалиями, которые до этого устраивал Фениксиец. Они были ужасны и прекрасны, и при мысли о том, что сотворил Фабий, захватывало дух.
|
| |
|
|
| Терминатор | Дата: Четверг, 11.07.2013, 21:57 | Сообщение # 115 |
Хранитель Черной Библиотеки Сообщений: 8153 | Массивный громила, с дымящейся плотью, ярко красной и горячей, как печь, отшвырнул «Носорог» в сторону, словно бумажную игрушку, cмяв машине весь борт. Его мышцы были огромны, и от взмаха кулаком бронированный танк взлетел в воздух и приземлился в тридцати метрах, совершенно разбитый. Болтеры врезались в плоть монстра, оставляли в твердом теле борозды. Он взревел, глаза его налились кровью, мускулы покрылись зловонными, как прогорклый жир, выделениями.
Железнорукие бросились прочь от гиганта, между тем сломавшего второй «Носорог», оторвавшего еще вращающийся карданный вал и подхватившего его, как огромную дубинку. Согласованно действуя в рамках отрядов, воины пытались не подпустить гиганта к себе, со всех сторон осыпая его разрывными снарядами.
Люций метнулся в гущу воинов, плавными, скупыми движениями разрезая их на куски. Они поворачивались к нему, выставляли пистолеты и мечи, но ни один не мог с ним сравниться. Люций пропустил над собой неумелый взмах цепным мечом, вскинул собственный клинок, разрубая локоть противника, и с разворота вогнал ему в затылок второй, вышедший из лицевой пластины шлема.
В бой вступили новые Дети Императора – вопящее, ревущее сборище маньяков-убийц, с Бастарне Абранксом и Лономией Руэном во главе. Парные мечи Абранкса превратились в мелькающие размытые пятна, но Люция это не впечатляло. Скорость не равнялась мастерству, и слишком часто эти атаки наносили неаккуратные раны без всякой изящности. Руэн сражался полыми кинжалами – узкими поньярдами, с которых с шипением капал яд. Раненные им содрогались в вызванных токсином конвульсиях, но гибли лишь немногие. Возможно, это и было его целью.
Люций оставил их и с изяществом ассасина двинулся сквозь сражающихся; мечи его были инструментами вычурного убийства. Тела сжимали его со всех сторон, но Люций скользил между Железнорукими и монструозными убийцами Фабия, как дым. Железные Руки сражались с каким-то механическим упорством и убивались тяжело. Люция охватило нервное возбуждение, когда воин, который должен был умереть от высокого удара в шею и одновременного укола в грудь, швырнул его на пол ударом железного кулака – мощного, как свайный молот.
Он пошатнулся от удара, но успел прийти в себя прежде, чем воин приблизился, намереваясь покончить с ним. Из его ужасных ран лилась густая жидкость, но по ее переливающемуся, как у нефти, блеску Люций понял, что мечи лишь рассекли какие-то механические детали.
– На тебе так мало плоти, что убивать почти нечего, – сказал он, уклоняясь от неумелого взмаха цепным мечом. Люций развернулся на пятках и ударил воина локтем в боковую часть шлема. Тот покачнулся, но все равно не упал – даже после того, как Люций вогнал оба меча ему в живот. Железнорукий что-то промычал, но различить слова в этом булькании было невозможно. Из решетки на лицевой пластине брызнула усеянная красными каплями пена, и Люций почувствовал маслянистый запах крови.
Но этот бой уже успел наскучить ему; Люций выдернул мечи, скрестил их, как лезвия ножниц, и отрезал Железнорукому голову. Он повернулся и нырнул в толпу сражающихся, надеясь, что на этом корабле найдется хотя бы один воин, которому удастся его развлечь.
Чудовищный монстр с лапами-крюками, как у гигантского богомола, врезался в середину наспех подобранного отряда Железноруких и трех зарезал тремя же взмахами мощных конечностей. Он выл, убивая, и в этом горестном вое звучала и ненависть, и мука. Сайбус развернул станковой болтер своего «Носорога», держа окулярную сетку аугментических глаз на черепе монстра. Направленный поток болтерных снарядов превратил его голову и туловище в конфетти из густо-красной плоти.
Воины в броне безумных, словно взятых из горячечного кошмара цветов бросились на них из окутанных дымом десантных катеров. Грудь их украшала характерная аквила, пусть и обезображенная, а значит, они были Детьми Императора, но ничто более не указывало на их принадлежность к этому когда-то гордому легиону. Их броню увешивали фетиши из кожи и кровавые боевые трофеи, испещряли непристойные символы и покрывали приваренные крючья.
Хотя он давно отказался от слабой плоти, выбрав чистоту железа, при виде Детей Императора в сердце разгоралась ненависть. Эти выродки убили его примарха, и никогда еще Вермана Сайбус не чувствовал себя таким живым, не ощущал себя человеком так сильно.
|
| |
|
|
| Терминатор | Дата: Четверг, 11.07.2013, 21:58 | Сообщение # 116 |
Хранитель Черной Библиотеки Сообщений: 8153 | До предательства на Исстване Сайбус не раз сражался бок о бок с воинами Фениксийца. Он восхищался их боевым этосом, и ревностность, с которой они стремились к совершенству, всегда вызывала в нем уважение. Много лет назад он до глубокой ночи спорил с одним юным офицером по имени Риланор о преимуществах аугментационной мощи над органической силой: насмехался над верой легионера в свою плоть и превозносил достоинства железа.
Был ли юный Риланор сейчас среди этих ублюдков? Придется ли Сайбусу убить воина, которым он когда-то восхищался? Мысль его не встревожила – только укрепила веру в превосходство железа над кровью и костью. Рассредоточившиеся по палубе Дети Императора беспорядочно стреляли и вопили какую-то странную боевую молитву, которая терзала аугментику Сайбуса и заполняла мозг пронзительными помехами, казавшимися криками тысяч людей.
Вой, визг клинков и ритмичные вспышки выстрелов сопровождали кровавый бой между абордажными отрядами и Железнорукими, развернувшийся на посадочной палубе. Мутировавшие конечности и когти – результаты генетических манипуляций – рвали доспехи, выкованные в огне войн, а цепные мечи и пускаемые в упор болтерные снаряды в ответ раздирали отвратительные тела монстров. Сайбус поливал их огнем из штурмболтеров, но при этом замечал, что некоторые падали, не получив никаких ран от его собственных людей. На его глазах один изуродованный легионер рухнул, когда работавшее за пределами возможностей тело не выдержало и вспыхнуло изнутри. Другой просто взорвался под напором стремительно мутировавших клеток и превратился в подергивающуюся студенистую массу, похожую на коралловый риф из плоти.
Сайбус отвлекся от бойни, заметив в гуще чудовищ закованного в броню воина, над плечами которого поднималось ужасающее приспособление из лезвий, дрелей и пощелкивающих разделочных инструментов – некое хирургическое подобие серворанца. Он развернул башню, но чудовищное войско заслонило врага прежде, чем он успел выстрелить.
Сайбус оставил мысли об одиноко стоящем воине и оглядел поле сражения со спокойной внимательностью тактика, словно еще находился в казармах. Монстров пока удерживали: стойкость его собственных воинов и биологическая нестабильность чудовищ не давали им переломить ход боя, но Дети Императора грозили заполонить всю палубу.
– Первый эшелон, сдерживайте правый фланг! – приказал Сайбус, когда воины в пурпуре и золоте двинулись на окружение. – Первый резерв, занять позиции.
«Носороги» развернулись, как запираемые ворота, и, обеспечивая скоординированную поддержку пехоты, продолжили посылать в Детей Императора карающие потоки снарядов. Стационарные орудия и установленные на позициях турели накрыли огнем открытые участки палубы, сковав отряды, пытавшиеся выйти во фланг, пока Железные Руки проводили перегруппировку.
Сайбус позволил себе на мгновение предаться мрачной радости.
Дети Императора поплатятся за свое безрассудство.
Битва волнами вздымалась под ним – эта пучина, этот водоворот неистовой ярости, хладнокровных тактических решений и вычурной театральности. Она могла бы стать занимательным объектом для изучения различных стилей сражения, но Шарроукину сейчас важнее было найти узловые центры вражеских сил, где неожиданный удар внес бы больше всего разлада. Он прыгал с балки на балку, с траверсы на траверсу под потолком посадочной палубы, останавливаясь лишь затем, чтобы оценить тактическую обстановку.
Вермана Сайбус, может, и был солдатом бескомпромиссным и не очень харизматичным, но в отношении боев был методичен, как секутор. Его воины отвечали на каждую атаку Детей Императора молниеносно и логично – даже если враги сражались, логикой не руководствуясь.
Если организаторы атаки надеялись сломить обороняющихся одним сокрушительным ударом, их ждало горькое разочарование.
Чудовищных созданий медленно теснили назад: животному бешенству было не сравниться с ледяным спокойствием и непоколебимостью Железных Рук. В гуще самых яростных схваток Шарроукин заметил несколько Детей Императора и головореза с парными мечами, который пробивал путь сквозь обороняющихся. За ним следовал воин в шипастой броне, вооруженный двумя кинжалами, явно отравленными.
Но один воин, раз за разом попадавший в поле зрения Шарроукина, беспокоил его сильнее прочих. Этот невероятно искусный мечник превосходно видел границы между жизнью и смертью, и он скользил мимо мечей и пуль, будто растворившийся в тенях, – с такой легкостью, с какой обычный человек пересекает комнату. Его мечи беспрестанно вторгались в пространства, занимаемые живыми, после чего живых не оставалось.
Именно его Шарроукин должен был убить.
Люций заметил надвигающуюся тень за мгновение до удара.
|
| |
|
|
| Терминатор | Дата: Четверг, 11.07.2013, 21:58 | Сообщение # 117 |
Хранитель Черной Библиотеки Сообщений: 8153 | Он резко повернулся, чтобы избежать неизвестной атаки, но даже его реакции оказалось недостаточно.
Его словно ударили осадным молотом: из легких выбило воздух, когда спикировавший воин опрокинул его на пол. Люций откатился в сторону от устремившегося вниз черного клинка, а второй блокировал с рефлекторной быстротой. Увидев, что воин в черном бросается на него, он согнул запястья, сводя мечи в крестовом блоке; изменил хват и развернулся на пятках, собираясь одним ударом в горло покончить с противником.
Его меч столкнулся с бритвенно-острой сталью, и лишь отчаянное парирование спасло его собственную шею от метнувшегося к нему бесшумного клинка. Люций был впечатлен – и рад, что ему удалось найти воина, который знал, с какого конца надо держать меч. Большинство противников остались бы без оружия после его первого блока.
– У тебя хорошие навыки, – сказал он, когда они начали кружить друг напротив друга.
Воин не ответил, и только тогда Люций заметил, что он не был Железноруким.
– Гвардеец Ворона, – сказал он, узнав хват, стойку и наклон мечей, которые предпочитали теневые воины Коракса. – Теперь понятно, почему ты еще жив.
Гвардеец Ворона атаковал его стремительной серией обескураживающих ложных выпадов, высоких ударов и немыслимо быстрых уколов, и Люций парировал, уклонялся и пятился назад, следуя за все ускоряющимся темпом дуэли. У воина были не только навыки, но и талант. Или даже дар.
– Давно я не убивал черных птичек, – хихикнул Люций. – Еще с Исствана.
Воин не отреагировал на провокацию, а значит, был еще более искусен, чем Люций полагал. Осознав, что разозлить воина так просто не удастся, он подавил потребность унижать противника, убивая его. Раз за разом они набрасывались друг на друга, кружась, как танцоры в номере, что окончится лишь со смертью одного из выступающих.
Люций изучал воина, пока они дрались. Его движения были словно текущее масло – плавная последовательность переходящих друг в друга стоек. Его боевой стиль был безупречен, технически совершенен, но усиливался врожденным пониманием фехтовального искусства. Люций пораженно осознал, что этот воин был ему почти ровней.
При мысли, что у противника есть шанс победить, Люция пронзила вспышка неуверенности. Он засмеялся, опьяненный радостью от долгожданной встречи с достойным противником, до предела взволнованный тем, что может проиграть, пусть даже вероятность этого была близка к нулю. Она существовала, и одно это было достаточной причиной для восторга.
– Друг мой, – сказал он, парируя низкий удар в пах и игриво отвечая выпадом к голове. – Я обязан узнать твое имя.
Ответом ему стали коброй метнувшийся к шее меч и атака в горло с разворота. Разозлившись, Люций отбил оружие и рубанул по запястью Ворона. Черный клинок отвел удар, и немыслимо быстрая контратака оставила глубокую царапину на орле, украшавшем нагрудник Люция.
– Отвечай, чтоб тебя, – рявкнул Люций, и еще один жалящий выпад проскользнул сквозь его оборону, оставив на щеке глубокий порез. Пораженный, Люций выскочил из дуэльного круга и опустил оружие. С лица его закапала кровь, и гнев испарился во вспышке восторженного счастья.
– Ты меня ранил, – сказал он, одновременно восхищенный и взволнованный. – Ты меня в самом деле ранил. Ты хоть понимаешь, как редко это бывает?
Не успел воин ответить – хотя Люций особо и не рассчитывал на ответ, – как кто-то третий ворвался в круг и сбил его с ног. Люций тяжело упал, выпустил мечи из рук и ударился головой о покоробившиеся плиты настила. Глаза заволокло тьмой и кровавым туманом, но ему удалось заметить розово-золотое мутное пятно, метнувшееся к Ворону-мечнику.
Новоприбывший взмахнул парными мечами, намереваясь отрубить Ворону голову, и даже сквозь кроваво-красную дымку Люций узнал неуклюжий стиль Бастарне Абранкса. Гвардеец Ворона наклонился, уходя от атаки, и обогнул противника. Его мечи погрузились в поясницу Абранкса, в щель между спинной пластиной и кулетом. Абранкс закряхтел от боли и успел лишь развернуться лицом к врагу, как ему перерезали горло одним мечом и сняли скальп другим.
Абранкс упал, мертвый, и Люций рассмеялся при виде этого позора. Он сомневался, что даже Фабий смог бы вернуть его после таких повреждений.
Гвардеец Ворона не остановился, чтобы насладиться убийством, а прыгнул к Люцию, собираясь покончить с ним.
Но у Судьбы, видимо, еще были на него планы.
|
| |
|
|
| Терминатор | Дата: Четверг, 11.07.2013, 21:59 | Сообщение # 118 |
Хранитель Черной Библиотеки Сообщений: 8153 | В центре посадочной палубы мгновенно вырос раскаленно-голубой купол электрического огня, и оглушительный раскат вытесненного воздуха пронесся сквозь сводчатое помещение, словно ударная волна от атмосферного взрыва. Гвардеец Ворона покачнулся, а Люций почувствовал горький металлический привкус телепортационной энергии. Он заморгал, пытаясь прогнать остаточные пятна от многочисленных источников света и призрачные отблески никогда не существовавших вещей.
Бой на посадочной палубе прекратился, когда голубой свет исчез.
На его месте стоял Пертурабо, окруженный роботами-стражами.
Глава 15
Другой способ сражаться / Железо внутри / Все к капитану!
Таматика пробежал через весь инженариум, лавируя между элементами управления реакторной вентиляцией и струями газа, что вырывались из них. Достаточно горячие, чтобы отделить плоть от костей, эти струи сдирали краску с брони, а внутри доспеха было жарко, как в печи. Таматика обливался потом под комбинезоном; капли пота жгли глаза, и поток данных на визоре становился размытым.
Клапаны аварийного сброса работали на пределе, по возможности быстро отводя энергию из реактора. Таматика задержался у одного из контрольных пунктов: костяные сегменты цифр на табло пощелкивали, отсчитывая убывающие значения со скоростью альтиметра на падающем самолете. С помощью восстановленной сервосбруи фратер дотянулся до красных железных вентилей на трубах, и шип для загрузки данных подключился к ближайшему открытому терминалу. В кровь от перегруженных реакторов проник синестетический жар.
– Все равно еще слишком много, – сказал Таматика. – Тиро это не понравится. Совсем не понравится.
Голоса, орущие в ухо, требовали отчета, но он не обращал на них внимания. Да и что он мог им ответить? Сколько бы регулирующих стержней он ни задействовал, уровни мощности в корабельных реакторах зашкаливали, приближаясь к критической отметке.
– А когда это произойдет…
Он не стал заканчивать мысль и двинулся дальше по залу, мимо гибнущих сервиторов, все еще работавших, хотя их кожа пузырилась и облезала от невыносимой жары. Машиновидцы, имевшие экзозащиту, старались управлять системой сброса так, чтобы энергия отводилась в резервные контуры, и искали дополнительные способы безопасно избавиться от излишка мощности. Бесполезное занятие, но так они хотя бы дадут капитану время отразить абордаж. Таматика больше не мог ничего сделать и чувствовал досаду из-за того, что поставил всех в такое положение.
– Мне надо на палубу, сражаться, – сказал он, краем глаза следя за тактическими сводками, которые поступали из корабельных инфоустройств. Посадочная палуба с трудом, но держалась; данные о врагах на первый взгляд казались бессмысленными, но не эта битва волновала Таматику. Несколько отдельных отрядов проникли на «Сизифей» и выше посадочной палубы. Силы быстрого реагирования уже двинулись им на перехват, но чем дальше, тем сильнее казалось, что задачей первой атаки было удержать защитников на одном месте и таким образом расчистить путь к какой-то иной – истинной – цели.
Таматика выключил тактический канал. Он был столь же грозен в битве, как и любой воин X легиона, но больше пользы мог принести здесь. Он отключился от терминала и пошел обратно к пульту управления на другом конце машинного отделения. В клубах радиоактивного пара сновали тени: сервиторы, которых излучение убьет меньше чем через час, и лексмеханики, чьи высшие когнитивные функции уже угасали из-за химических выбросов. Несколько Железных Рук, вскрыв корпус реактора, работали в его недрах. Несмотря на утечку радиации, высочайшие температуры и корродирующие газы, они делали все, чтобы сдержать расплавление активной зоны, из-за которого «Сизифей» разорвало бы на части.
Да и не только «Сизифей» – любого, кто оказался бы рядом с ним.
Внезапно Таматика понял, как может поучаствовать в сражении.
|
| |
|
|
| Терминатор | Дата: Четверг, 11.07.2013, 21:59 | Сообщение # 119 |
Хранитель Черной Библиотеки Сообщений: 8153 | Железный Круг сомкнул щиты, образовав тупой клин наподобие носа космического корабля, и двинулся в атаку. Против их энергетического заслона и тяжелой брони огнестрельный огонь был бессилен. Каждый механизм приводился в движение реактором и жгутами псевдомышц; усиленная защита корпуса в верхней части торса, на руках и голове позволяла роботам выдерживать обстрел, и ничто в арсенале Железных Рук не могло ни на йоту замедлить их наступление.
Неудержимая и безжалостная мощь, воплощенная в вороненом железе с золотом и чернением, смела линию обороны Железноруких, словно ударом бойного шара. Пару «Носорогов» отбросило в сторону слаженным взмахом щитов, так что машины проскользили по палубе метров пятьдесят; с полдюжины легионеров погибли под сокрушительными ударами осадных молотов.
Затем щиты разомкнулись с механической слаженностью, и из-под их прикрытия выступил Пертурабо, которого сопровождали Форрикс и Кроагер.
Сокрушитель Наковален поднялся, а затем обрушился на палубу, став эпицентром сейсмических ударных волн такой силы, что бронированные машины переворачивались. Воздух наполнился шквалом обломков, Железных Рук разметало, словно листья на ветру. Мобильные орудийные платформы рассыпались на части, стационарные турели отключились из-за перепада давления.
Роботы Железного Круга опустили торцы щитов на палубу и подняли оружие, установленное на плечах: роторные пушки, гранатометы и счетверенные карабины. От их позиции развернулись перекрывающие сектора обстрела, и горизонтальный поток снарядов и лазерных выстрелов смел все на своем пути.
– Милорд! – воскликнул Форрикс, падая на одно колено и поднимая комби-болтер.
Пертурабо видел, что один «Носорог» каким-то образом сумел устоять; с первого же взгляда было ясно, что эта машина весит гораздо больше стандартного, а вокс-антенна указывала, что это транспорт командира. Воин X легиона, разместившийся в башне танка, нацеливал синхронизированные штурмболтеры.
– Он мой, – сказал Пертурабо. – Разберитесь с остальными сами.
Кивнув, Форрикс махнул троим из Железного Круга и стал пробиваться на фланг, где X легион уже дрогнул под натиском Детей Императора. В этой расправе над врагом не было изящества – только эффективность. Никому из поверженных воинов уже не суждено было подняться, и даже геносемя их не уцелело.
Кроагер перепрыгнул через упавшую переборку, паля по ошеломленным противникам из болт-пистолета. Еще три робота из Железного Круга не отставали от новопосвященного триарха – они прикрывали его от вражеского огня и поддерживали атаку собственной огневой мощью.
Орудия командирского «Носорога» выплюнули шквал болтерных снарядов, и два робота встали перед Пертурабо, принимая огонь на свои щиты. Когда буря искр и взрывов стихла, роботы скользнули в стороны и опустили щиты так, что образовалось наподобие рампы, и Пертурабо, использовав их как трамплин, взвился в воздух, воздев молот. Вслед ему устремился поток выстрелов, но снаряды, натолкнувшись на броню, разрывались безо всякого вреда. Сокрушитель Наковален опустился подобно неумолимому поршню и полностью расплющил всю переднюю часть танка. Машина, подпрыгнув, перевернулась и, подчиняясь гравитационному полю, упала с сокрушительной силой. Инерция отбросила ее на выпирающий пиллерс, и остатки брони смялись, словно фольга.
В Пертурабо все еще стреляли: на этот раз это были хладнокровно-точные выстрелы из болтера и ракета, оставлявшая за собой спиральный след. Один энергетический щит отклонил ракету в направлении крыши, а другой встал на пути масс-реактивных снарядов. Пертурабо отбросил молот и очертил рукой широкую дугу. Оглушительная очередь вырвалась из латной перчатки, и каждый тяжелый снаряд, специально изготовленный с помощью машины фиренцийского энциклопедиста, пробивал вражескую броню благодаря плазменному боезаряду, используя затем тело противника как биотермическое топливо.
При каждом попадании воины сгорали заживо. Железные Руки сплотились вокруг своих сержантов и офицеров, и Пертурабо, продолжая методичный обстрел, с убийственной точностью уничтожал каждого офицера: едва тому удавалось установить контроль, как в грудь ему попадал снаряд, и его тут же охватывало пламя.
|
| |
|
|
| Терминатор | Дата: Четверг, 11.07.2013, 22:00 | Сообщение # 120 |
Хранитель Черной Библиотеки Сообщений: 8153 | Небольшой отряд Железноруких бросился в отчаянную атаку из-под прикрытия горящей машины – истребительная команда, вооруженная мелтаганами, плазменными ружьями и гранатами. Панцирные орудия Железного Круга сразили некоторых из этих воинов, заставив их исчезнуть в синем огне преждевременных разрывов. Но Пертурабо, отдав роботам мысленный приказ, позволил уцелевшим врагам приблизиться.
Их было пятнадцать – стойкие, жаждущие крови. Элита, судя по виду.
В свете их визоров была ненависть – и их собственная, и отражение ненависти самого Пертурабо.
Их доспехи были изуродованы шрамами. Их готовность умереть заслуживала восхищения.
Молот Пертурабо расправился с первыми тремя, разбив их, словно фарфоровых кукол. Еще двоих разорвало пополам оружейной очередью. А потом остатки отряда добрались до него, рубя противника мечами и стреляя в него из энергетических пистолетов, которые вспыхивали с яркостью солнца. Железные Руки были легионом убийц, выходцами из жестоких, вечно враждующих племен, и с юности впитывали воинскую культуру своего опустошенного мира.
Они хорошо сражались, и некоторые удары даже достигли цели. Плазменный разряд попал в нагрудник Пертурабо, и за это примарх разорвал оружие противника пополам и искореженным стволом проломил тому голову. Энергетический разряд, испарив воздух, опалил наплечник Пертурабо – и Сокрушитель Наковален оставил от нападавшего только кровавое облако. Латная перчатка примарха изрыгала смерть, и каждый выпущенный снаряд пронзал жертву как огненное копье. По мановению руки Пертурабо вспыхивал огонь, а за ним следовали крики.
X легион не мог победить; они не могли даже сражаться с таким противником, но все равно не отступали, не допуская, чтобы абсолютная невыполнимость поставленной цели отвлекла их от ее исполнения. Пертурабо восхищался Железнорукими, но при этом убивал их без всякого сострадания.
И вот пал последний воин: вся верхняя часть его тела превратилась в кровавое месиво, а нижняя еще подергивалась у ног Пертурабо. Примарху не нужно было осматриваться, чтобы понять: битва за посадочную палубу закончена.
Перестрелка стихала, но Форрикс и Кроагер продолжали преследовать врага. Последние из защитников или погибли, или отступили под защиту противовзрывных диафрагм, каждая в несколько метров толщиной – чтобы вскрыть их, потребовались бы пробивные заряды. Экипаж наверняка уже размещался в заранее подготовленных дефиле в коридорах корабля, и в таких узких проходах и огневых мешках малая численность им не помешает.
Забыв о чести, Дети Императора безумствовали среди павших, обирая трупы и забавляясь с обгоревшими, изуродованными останками. Они впустую тратили время – время, бывшее ключевым фактором в любом абордаже. Исход такой операции зависел от того, удастся ли помешать врагу перегруппироваться или сплотиться вокруг уцелевших командиров. Сохранение инициативы в бою – залог победы, особенно если речь идет о том, чтобы отобрать космический корабль у его экипажа.
Однако Пертурабо не торопился продолжать атаку.
Он медлил, изучая воинов, выигравших эту битву: орда противоестественных чудовищ, оживших кошмаров.
Несколько десятков этих существ бродили среди трупов, словно забыв, где находятся. Пертурабо знал, что они такое: тераты, созданные Фулгримовым алхимиком плоти из геносемени, которое было изъято у павших на Исстване. Сердце Пертурабо застыло, когда он заметил отметки отделений и татуировки легиона, которые не смогли скрыть ни хирургические операции, ни клеточное воздействие. Судя по этим отметкам, больше всего было Железных Рук, но немало встречалось и выходцев из Саламандр или Гвардии Ворона.
Пертурабо не одобрял решение, принятое в легионе его брата: такое вмешательство в генетику космических десантников, даже если они были врагами, было связано с технологией, которую невозможно контролировать. Какие еще запреты нарушит создатель этих существ, если позволить ему распоряжаться генетическим знанием Императора?
К тому же, материалом для терат служили не только солдаты все еще лояльных легионов. То тут, то там Пертурабо замечал знаки легионов под командованием Ангрона, Мортариона, Альфария или Лоргара; был даже один из Сынов Хоруса. Примарх знал, что Фабий грабит мертвых врагов, но то, что он не щадит и своих, стало отрезвляющим откровением.
Если Фулгриму настолько наплевать на своих же товарищей по восстанию, до каких глубин предательства он способен опуститься?
|
| |
|
|
